-         Чуден твой промысел, паря. Эк ты затейливо сам себя ловишь. А коня-то сваво, уж не съел ли по пресловутой своей кровожадности?

-         М-м-м-м-м, ё-о-о-оох, ять-ать-ать.- пытался высказаться на этот предмет витязь, лежа у лесного костра под гигантским раскидистым дубом.

Все тот же дед, разве что сравнявшийся седостью косм и серостью кожи с костровым дымом, помешивал ароматный пар в котелке.

-         Да что-ты, - изумился он ответу рыцаря – глазаст ты, сокол, и чего не было узришь. Был у нас один такой. Тож пришлый да лихой. Всё Горыныча добыть похвалялся. Сгинул, лет полтораста его не видать. Так тот тоже,  тако видывал, что и нам старожилам невдомек было. Последнее, чего гуторил, прежде чем сгинуть, мол, надыбал он в энтих аккурат местах дупло в древнем драве, из коего ход идет прямо в драконов рог, в самую сердцу-печеру горынычеву. С тех пор не ворочалси. – сказал дед, отхлебнул из ложки и развеялся ночным сквозняком разом с костровым дымом.

-         О – ё-о-о – начал было потерпевший герой, да осекся на полуслове. Отчетливый громкий шорох приблизился к костру, встопорщился из мрака ёжиком и отправился непосредственно в ствол раскидистого дуба.

Неведомая сила подбросила Сияуша на ноги и он кинулся вдогонку за колючим бродягой. Перед витязем разверзся зев колодца, прямо из ствола драва уходящий в неведомую глыбь. И тьма на  дне этой глыби пульсировала. Напряженно и таинственно.

Закусил витязь ус и ступил в дыру обеими ногами.

Падал не долго. Да и шлёпнулся не больно. Узок был лаз. Тут, куда рухнул, был, вроде как узел корня и можно было развернуться на живот. А вот дальше ползком – не иначе. А чё делать-то:  наверх не выпрыгнешь.

Полз он долго. Бесконечно долго. Поглощенный абсолютной тьмой и извивами экс-корня, казалось, содравших его кожу и превративших в непрерывно полыхавшую боль все тело, и каждое его движение в отдельности. Скоро ему стало казаться, что он огромный, как этот отсутствующий ныне корень, змей с пылающей кожей. Когда эта ассоциация стала совершенной и неоспоримой, он вдруг свалился в бесконечную, гулкую тьму. И еще  долго ощущалось, что его боль, оставленная на каждой пяди этого лаза, словно змеиное тело выползает и выползает вслед за ним.

Витязь очнулся от прохлады, коснувшейся лба. Он открыл глаза и обнаружил, что прохлада исходит от серебристого блика, покрывшего кожу. Приподнявшись на локтях он увидел гигантский – в полтора роста кристалл, зеркально отражавший пещеру. Там за мерцающей тканью зерцала, однако угадывался другой объем. С богатым ложем и роскошной красавицей, венчавшей своей наготой то ложе. Краса, вдруг открыла глаза, поймала взгляд витязя, полыхнула взором, шепнула:

-         Пригож. Любый, ой любый. – затем, помянув свою обнаженность ахнула, зажмурилась и заалела устами, трепетавшими как маков цвет.

Сияуш, забыв о боли и горестях, ринулся на этот горячий призыв и … остудил свое отчаянье о безупречную гладь кристального зерцала. Но этот взгляд, этот ах, эти уста, они полыхали на коже его лица, они пропитывались внутрь, они растворяли коросту беспамятства и морока. Они ровняли его осанку, просветляли его взор, очищали его кровь. И вот уже жар его сердца хлынул по венам, и словно давешней раскаленной сетью принялся плавить студеную преграду к отраде жизни его…

-         Повремени, герой – раздался у него за спиной глубокий и древний глас – вначале давай между собой определимся.

Сияуш поворотился и увидел перед собой… давешнего седого… Нет не старца-туземца. Великолепный владыка в драгоценном чешуйчатом доспехе, в венце с витым рогом, что сиял бриллиантовой россыпью, в чудесном плаще, словно бы жившем собственной жизнью. На его пальце сиял перстень, запечатанный могучим знаком…

-         Вот тебе и дед Сус Анин

-         Да ведь и ты не так прост Сияющий Уж.

-         Чего же ты хочешь, Владыка Пещеры?

-         Уж не я ли к тебе в гости пожаловал? Так что позволь мне узнать, чего ты хочешь?

-         Её любви и свободы.

-         Похвально, но при чем тут я и моя водчина. Ты можешь увидеть ее в любом другом зрелом зеркале, но это еще не значит, что тебе откроется ее убежище. Мне, поверь, вовсе не интересно где она. Я своё обрел и испытал.

-         Ты хитер, владыка, но я не так глуп. Ты пленил спящую красавицу, заточил в холодный кристалл, и томишь, требуя любви к себе. Но я спасу ее. Я шёл сюда одолеет тебя. И теперь я познал, зачем мне этот подвиг.

-         Как  же ты собираешься меня одолеть, человечек – ухмыльнулся владыка и его плащь взметнулся за спиной, оказавшись кожестыми мощными крыльями – Без своего волшебного меча, без верного коня, без хитромудрой сети? – вопрошал он и на глазах увеличивался в размерах. Вот уже мощьный хвост-ланцет постукивает с вызовом по массивным гранитным плитам пола, вот пространство гигантской залы озаряется молниями, плетущими загадочный узор меж его польцев, вот сияние его рога обретает гудящую мощь и раскачивает вокруг себя пространство…

Сияуш стоял безоружный перед восхитительным гигантом, чья мощь не нуждалась в подтверждении, как не нуждались в подтверждении его величие и высокородность. Он присутствовал при чуде его гармонии и переполнялся уверенностью  в своей победе. Он знал что победит, что должен победить. Не знал чем, не задумывался какой силой… Да хотя бы вот этой уверенностью, что распирает его изнутри.

Пространство вокруг Владыки трепетало и плавно пропитывалось золотым свечением. А твердь горы раскалялась, она уже полыхала как угли. Владыка не снизойдет до схватки  с безоружным. Он не снизойдет до поединка вообще. Он попросту зажарит его как тетерева в печи, в которой он сам не испытывает не малейшего дискомфорта.

-         Ну, нет, я не какая ни будь куропатка, я не позволю обратить меня в пепел так просто – неожиданно мощно взревел Сияуш.

Где-то из неведомых глубин его натуры вырвалась уроганная мощь. Она не помещалась в его организме и он выдохнул, вернее изверг ее из себя. Та, мощным огненным напором рванулась в потолок и прожгла в нем солидную дыру.

-         Шали-и-и-ишь – ревел Сияуш и ощущал как его мощь с трудом помещается в этой пещере, как она рвется на простор. Он дал волю этому урагану и растворился в наслаждении могучего полёта.

Когда первый запал экстаза улегся, он снова ощутил гранитную твердь под ногами, и гордый собой, обернулся к зеркалу (видела ли она его мощь?). Из безупречной глади на него глядел юный, могучий, золотой ДРАКОН с очень знакомым выражением глаз.

-         Горыныч, Сус Анин, ты где, ты чего? – кипятился молодец

-         Его – его – его? - отозвалось эхо в горах.

Юный владыка бросился наружу и замер восхищенный алым закатом, словно гербовый дракон, покрывавший небо у горизонта

-         Бывай, Горыныч – шепнуло ему эхо из пещеры и Дракон заката, хитро подмигнул последним лучом уходящего прошлого.

Он робко вошел в свои новые владения и встал перед зеркалом. Там стоял юный Дракон, сквозь золотую чешую которого легко было разглядеть обнаженную фигуру красавицы, жадно ласкавшей удалого молодца…